Северо-Восточный Кавказ в силу своего географического положения и стратегического значения, традиционно находился в центре внимания соседних держав, соперничавших за сферы влияния на Кавказе. В период правления Петра I определились главные направления внешней политики России, в которой доминировала балтийская, черноморская и каспийская проблемы. Петр I и его окружение считали необходимым укрепиться на побережье Черного и Каспийского морей, обезопасить южные границы от османо-крымских нашествий, удовлетворить потребности экономического и политического развития России. Активизация турков на Кавказе и стремление предупредить их в борьбе за овладение Каспийским морем заставили Петра I готовиться к грядущим неизбежным схваткам и держать постоянно во внимании весь Прикаспийский регион. Предвидя длительную борьбу с южными соседними странами за преобладающее влияние на Кавказе, Петр I считал необходимым провести тщательную военно-дипломатическую подготовку в этом регионе.

• земля кумыков в то время представляла собой ряд более или менее крупных бийликов – княжеств: 1) шаухальство Тарковское, 2) Буйнакское, 3) Эндиреевское, 4) Аксаевское, 5) Костековское, 6) Эрпелинское, 7) Карабудахкентское и 8) Казанищенское, а также Мехтулинское ханства. Внешнеполитическое положение кумыкских феодальных владений в начале ХVIII в. определялось политической ситуацией в Прикаспийском регионе, где соперничали за свое влияние в крае правители Турции, Ирана и России. В этих условиях кумыкские владетели вынуждены были временами признавать верховную власть кого-либо из правителей этих стран. Но эта зависимость была более номинальной, чем действительной. В связи с важным стратегическим положением кумыкских феодальных владений, частности шаухальства Тарковского и северных кумыкских княжеств, российскому командованию приходилось считаться с их владетелями, стараясь не ссориться и поддерживать с ними дружеские отношения. В свою очередь, султанская Турция также старалась любыми средствами привлечь кумыкских владетелей на свою сторону. И с начала ХVIII в. внешнеполитическое положение Северного Кавказа вновь обостряется. Султанская Турция потерпела поражение в войне 1683-1698 гг., поражение под Веной окончательно остановило турецкую экспансию в Европе. Правящие круги Османской империи планировали компенсировать свои потери завоеваниями на Востоке. Стремясь взять реванш, султанская Турция в начале ХVIII в. обратила свои взоры на Кавказ. Военная программа турецких и крымских феодалов предусматривала создание стратегического плацдарма в этом регионе для противодействия планам России и Ирана. В 1704 г. Ахмед III, пользуясь трудностями России в связи с Северной войной, предпринял дипломатическое наступление, предъявив Петру I требование разрушить только что построенный русскими морской порт Таганрог и уничтожить русскую флотилию на Дону, а на Северный Кавказ отравляются агенты с заданием привлечь на сторону Турции местных владетелей.

В 1711 г. началась русско-турецкая война. Прутский мирный договор 1711 г. не решил противоречий между Россией и Турцией и не прекратил между ними военных действий. Военно-политическая активность султанской Турции и ее вассала - Крымского ханства продолжала нарастать. В 1711 г. турецкий султан Ахмед III направил кабардинцам гневное послание, в котором ставил им в вину измену магометанской вере, союз с Россией, требовал повиновения и угрожал в противном случае истреблением. Тогда же крымский хан направил к владельцам северных кумыкских княжеств и шаухалу Тарковскому Адиль-Гирею послание с требованием, чтобы они сами и другие владетели Дагестана были «послушны» хану. Посланники привезли указанным владельцам «немалую дачу» и обещали «впредь давать повсягодно». Выполняя просьбу крымского хана, аксаевский владетель «Салтан-Мамут» подошел с кумыкскими войсками к границам прорусски нас­тро­ен­ной Кабарды, предлагая присоединиться к союзу с Крымом, чем «некоторых... поколебал». Петр I, не имея возможности под страхом столкновения с Портой открыто поддержать Кабарду, посылал к горским князьям крупные суммы денег и предпринимал дипломатические усилия, стремясь удержать кумыкских владельцев от давления на Кабарду. Политическая ситуация, сложившаяся на Северном Кавказе в результате русско-османского противоборства в 1711-1713 гг., нашла отражение в донесении советника Петра I А. Бековича–Черкасского, отправленном царю до мая 1714 г. Посланцы хана «паче всего желают, дабы всех тех народов соединить даже до Персидской границы, и тако особливо край тот в волю свою привесть и подданными учинить. И ежели оное турецкое намерение исполнится и оной народ будет при Порте утвержден, то когда война случится, могут немалую силу показать, понеже оной народ лучше в войне, кроме регулярного войска», – говорилось далее в донесении князя Бековича–Черкасского. К аналогичному выводу пришел будущий крупный государственный деятель России Волынский после военно-политического обследования Кавказа и Ирана. В письме к Петру I он предлагал принять владения Северо-Восточного Кавказа в подданство России. Шаухал Тарковский Адиль-Гирей и владетель Султан-Махмуд «в мою бытность в Персии показывали... верности». Выполнив свою миссию военно-политической разведки, Волынский предложил Петру I присоединить богатые прикаспийские провинции. Ответом на доклад Волынского явилось назначение его астраханским губернатором, с приказанием тайно «делать приготовления» к войне и завязать возможно близкие сношения с местными феодальными владетелями. Однако активно вмешаться в дела Северного Кавказа Россия в данный период не могла, так как вела тяжелую и изнурительную войну со Швецией.

На рубеже 20-х гг. ХVIII в. феодалы, владения которых были близки к южным границам России и которые поддерживали с ней тесные торгово-эко­но­ми­чес­кие связи, склонялись на сторону России, обращаясь в Москву с просьбой принять их в подданство и под покровительство России. В 1718 г. кумыкский шамхал Адиль-Гирей Тарковский вступает в подданство России. Вслед за шаухалом к Петру I обратились с посланиями некоторые другие кумыкские феодалы. В 1720 г. снарядил посланцев к Петру Муртузали-шаухал Буйнакский. Однако вскоре Муртузали из-за соперничества с Адиль-Гиреем склонился на сторону Умалата, находившегося в подданстве иранского шаха. Лишенный достаточной материальной и военной базы, казанышский владетель не представлял особого интереса для Петра I, хотя иранский шах пытался с его помощью ограничить усилившееся влияние шаухала Адиль-Гирея. Находившийся под влиянием кайтагского уцмия отемышский правитель Султан-Махмуд, напав на представителей российского посольства, занял враждебную позицию по отношении к России. Однако русское правительство, будучи занято Северной войной, не решалось присоединить к России прикаспийские районы Кавказа.

• антииранских выступлений в 1712-1718 гг. был лишь временным. К началу 20-х гг. ХVIII в. разложение Сефевидской державы достигло апогея. Турция, стремясь воспользоваться бедственным положением своего восточного соседа, готовилась к походу на Восток. Турецкому султану удалось перетянуть на свою сторону Сурхай-хана и Хаджи-Дауда. Они обратились в 1721 г. через крымского хана с посланием к турецкому султану Ахмеду III, чтобы он принял их под свое покровительство и прислал войска для продолжения войны с Ираном. Этим самим Сурхай-хан и Хаджи-Дауд согласились на переход из-под власти шахского Ирана под власть султанской Турции. Располагая в Закавказье и в Иране важными экономическими и политическими интересами, Россия не могла оставаться равнодушной наблюдательницей действий Турции. (Известно, что ХVIII век был для России веком быстрого роста производительных сил, развития промышленности, торговли и культуры.) Тем временем, Шах Хусейн, «видя себя не в состоянии остановить» беспорядки, «отправил трех посланников ... к российскому монарху с прощением помощи». К тому же астраханский губернатор Волынский, по поводу взятия повстанцами Шемахи, писал Петру I: «Мое слабое мнение доношу: по намерению вашему к начинанию законнее сего нельзя и быть причины: первое, что изволите вступить за своё; второе, не против персиян, но против неприятелей их и своих». После сильных побуждений со стороны астраханского губернатора Петр I решил воспользоваться «этими обстоятельствами», чтобы «стать твердою ногою на Каспийском море» и открыть торговые пути с Востоком». «Теперь нужно оставить политику и действовать оружием», – сообщал Потто. Далее он продолжал: «Персия ослаблена, Кандагар объявил себя независимым, афганцы заняли уже Испагань, турки угрожают захватить Дербент... И если бы последнее совершилось, то Каспийское море надолго останется для нас закрытым, ибо кто владеет Дербентом, тот будет владеть и всем побережьем».

Обстановка требовала применения более действенных мер, среди которых на первый план выдвигалось овладение гаванями Каспийского моря и торговыми пунктами Прикаспия. Заключение победоносного Ништадтского мира в 30 августа 1721 г., завершившего многолетнюю войну России со Швецией, позволило Петру I приступить к осуществлению своих планов на Кавказе. Борьба за овладение берегами Каспия и установление протектората над соседними землями занимали первое место в восточной политике России этого времени. Эта задача была обусловлена экономическими и военно-по­ли­ти­чес­кими интересами России. «Черное море в то время было недоступно для России, - писал В. Комаров. Окраины его принадлежали частию враждебной нам Турции, частию столь же враждебному крымскому ханству... При этих условиях, в Каспийском море Петр Великий видел истинное средоточие или узел торговли всего Востока. Он думал обратить к этому морю всю индоевропейскую торговлю...». Кроме того, все возраставшие запросы русской мануфактурной промышленности требовали обеспечения такими видами сырья, как шелк-сырец, хлопчатая бумага, нефть, руда и т. д. При таких обстоятельствах медлить было нельзя. Петр I дал указание начать переброску войск, судов, артиллерии и всего необходимого в Астрахань для предстоящего похода на юг. Готовясь к походу, Петр I подтвердил принятие в подданство России владетелей Северного Кавказа. Особое внимание Петр I уделил шаухалу Тарковскому. Будучи крупным феодалом, игравшим видную роль в политических событиях, происходивших на Кавказе в первой четверти ХVIII в., Адиль-Гирей состоял в тесных контактах с царскими властями и пользовался доверием при императорском дворе. Было решено поддержать Адиль-Гирея как одного из самых влиятельных феодалов, а Тарковское шаухальство превратить в своеобразный плацдарм для дальнейшего продвижения вглубь Дагестана и дальше в Иран.

К маю 1722 г. была завершена подготовка к походу. Перед самым отъездом в Астрахань было объявлено посланнику султана Мустафе-аге о походе в Прикаспий. При этом подчеркивалось, что поход предпринимается не для ссоры с султаном и «не для войны с шахом», а только лишь для «отмщения той обиды» захватившим Шемаху «лезгинским бунтовщикам» и для «получения достойной сатисфакции». 15 июля 1722 г. в Астрахани Петр I «издал манифест на татарском, турецком и персидском языках», который разослал «ко всем князьям и главным Вельможам Дагестанским, в которых объявлял им, что идет он не в таком намерении, чтоб овладеть их землею, ниже нанесть им войну; но только просить у них себе прохода, и что наличными деньгами станет платить за припасы, которыми будут они его снабжать». 24 июля 1722 г. «манифест был отправлен с поручиком Лопухиным в Тарки к шаухалу для разсылки в Дербент, Шемаху и Баку». В то же время, как писал И. Неплюев, в Константинополе «следует великое приготовление к войне. Посылают беспрепятственно и амуницию, и артиллерию в Азов и Эрзерум. И во всю Азию указы посланы, чтобы войска собирались». Одно из инструктивных писем Стэньяну (английский резидент – М.-П. А.) от статс-секретаря Картерета (5 января 1722 г.) дает достаточно ясное представление о причинах антирусской активности Англии в Константинополе, где Картерет предупреждал: царь Петр направит всю индийскую торговлю через Россию и захватит монополию на торговлю персидским шелком. Доходы от этой торговли увеличат его силу, поведут к новым завоеваниям в Турции и приблизит восстановление «Греческой империи». Развитие русско-персидской торговли будет содействовать, таким образом, основанию русскими новой мировой империи на Востоке. И султанское правительство предъявило свои претензии на Кабарду, Северо-Восточный Кавказ и Ширван. Турецкий визирь, угрожая вторжением, потребовал, чтобы российские войска удалились с Кавказа. Обстановка продолжала осложняться.

Петр I ускорил начало похода. 18 июля 1722 г. пехота на судах во главе с царем отплыла от Астрахани и через 10 дней высадилась на берегу Аграханского залива. Территория от Сулака до реки Милюкент (Рубас - М.-П. А.) за Дербентом была занята в течение трех недель. Попытки открытого сопротивления русским войскам оказали эндиреевский князь Айдемир и отемышский владетель Султан-Махмуд, за что лишились своих владений. Шаухал Тарковский Адиль-Гирей, аксаевский князь Султан-Махмуд, дербентский наиб Имам Кули-бек и все население Дербента оказали благоприятную встречу и содействие в продвижении российской армии. Покорение Дербента было, впрочем, последним актом Петровского похода. Причиной тому были гибель судов, везших из Астрахани провиант для войск и беспорядки, возникшие в Сенате в Петербурге, побудившие Петра I прекратить наступательные действия и спешить с возвращением в столицу. Однако к сказанному следует добавить, что решение прекратить экспедицию, и отвести войска под предлогом недостатка провианта, было принято вследствие требования турецкого посланника, который прямо заявил, что дальнейшее наступление российской армии на кавказские земли будет рассматриваться Стамбулом как повод для объявления войны. Таким образом, Петр I ушел с Кавказа, избегая преждевременной войны с Турцией. Таковы были причины ухода Петра I, которые лишь на время приостановили активность России на Кавказе. Расположив гарнизоны в Дербенте, Буйнаке, Тарки и на Рубасе, 7 сентября во главе своей армии Петр I выступил из Дербента и через 10 дней прибыл на Сулак, где заложил новую крепость Святой Крест. Оставив командующим над всеми дислоцированными силами генерала Ф. Матюшкина, 29 сентября с основными силами Петр I отплыл в Астрахань. В результате Каспийского похода 1722 г. к России отошли Аграханский полуостров, развилка рек Сулака и Аграхани и вся приморская часть, включая Дербент.

Реализация части восточной программы Петра I вызвала недовольство Турции и западных держав (Англии, Франции, Швеции и др.), преследовавших антироссийские цели в европейской и восточной политике. Опираясь на их поддержку, султан Ахмед III решил создать кавказский плацдарм для борьбы против России. Обстановка на Кавказе благоприятствовала этому. Уход главных царских сил повлиял на протурецки настроенных феодалов. Турция и Крым активизировали свои действия с целью привлечь их на свою сторону. Под предлогом защиты единоверцев турецкое правительство заявило претензии на Кабарду, Дагестан и Ширван. Вассал Турции – крымский хан выражал резкое недовольство успехами России на Северо-Восточном Кавказе и в Кабарде, особенно тем, что император подчинил своей власти кумыков (шаухальство Тарковское и Эндиреевское владение) и на их земле начал строить крепость Святого Креста. Права Турции и Крыма на Дагестан хан обосновывал тем, что кумыки прежде состояли под протекцией Порты, и шаухал Тарковский присылал своего сына на помощь крымско-турецким войскам, оборонявшим Азов, когда последний был осажден русскими. Султанский визирь заявил русскому резиденту, что «как кумыки, так и протчие татарские народы дагестанские напред сего бывали под протекциею Порты, хотя ныне и отсутствовали». Открыто угрожая войной, визирь говорил, что он, «яко доброй друг и желатель между империями покоя», советует российскому императору, дабы последний со своим войском «от дагистанов и кумыков и протчих народов» в свое государство «ретировался».

• 1722/23 г. крымский хан и турецкое правительство пытались поднять мятеж в Тарках и Дербенте. Крымский хан Саадет-Гирей в письме от 3 сентября 1722 г. к шамхалу Адиль-Гирею писал: ... веры нашей неприятель неверный москаль... войска свои в Терек отправил, а сам со многими иными войсками около Астрахани находится, ... что в некоторых местах фортеции строит, кумыков и весь Дагестан победил, тако ж намерен до Грузинской земли марш свой продолжать. Притом вознамерясь всех кумыков под свою власть привесть, для того, своих людей к некоторым владельцам отправил со обнадеживанием, что не токмо никакое им разорение и обида учинены не будут, но всякая милость над оными явлена будет. ...Вам надлежит выслать всех магометанцев какого бы ни были роду из домов своих, и велеть им, подняв полы, магометанской ради веры, против возмутителей весьма жестоко биться... Ежели вам от нас потребно вспоможение войск, ...то к вам отправлено будет...». Однако крымскому хану не удалось спровоцировать выступление шаухала против царских властей. Шаухал в письме просил Петра I простить эндиреевского владетеля Айдемир-бека. В 1723 г. августе князь Айдемир Хамзин сам обратился к царю с просьбой помиловать его. В соответствии с этим, князь Айдемир Хамзин был прощен и вновь принят в подданство России. Аксаевский владетель Султан-Махмуд также сохранил верноподданство Российской империи.

Приобретение Прикаспийского края не осталось без неудовольствия со стороны Турции. Сначала великий визирь, в сношениях с русским резидентом Неплюевым, долго твердил, что Порта одна имеет полное право овладеть Персией, тем более, что Мир-Махмуд и лезгинский владетель Дауд-бек признали над собою верховное первенство турецкого падишаха. Османское правительство стремилось закрепиться на кавказской территории. В течение 1723 г. отношения между Россией и Турцией из-за противоречий их интересов были очень напряженными. С обеих сторон велись приготовления к войне. Петр I готов был начать войну: он ни в коем случае не соглашался допустить Турцию к берегам Каспийского моря. Между тем султанское правительство было настроено чрезвычайно воинственно. Как писал Жан-Шарль де Бесс, «Турция, собрав армию в 40000 человек под начальством Ибрагима, Эрзерумского паши, заставила ее двигаться вперед на Тифлис, который сдался туркам так же, как и остальная Грузия». Той же весной 1723 г. Турция посадила от себя правителя в Шемахе. Угроза турецких завоеваний вынудила шахский двор направить в Петербург своего представителя Исмаил-бека, который подписал с Петром I 12 (23) сентября 1723 г. Петербургский договор, предоставлявший России «в вечное владение города Дербент, Баку, со всеми к ним прилегающими и по Каспийскому морю лежащими землями и местами, також де и провинции Гилянь, Мазондран и Астрабат». Договор этот был ратификован русскими послами, отправленными в Персию в апреле 1724 г.

• правительство ответило на русско-иранский договор заявлением о принадлежности ей всего Ирана. Оно послало указы пограничным пашам и крымскому хану быть готовыми к войне. Осенью 1723 г. военные действия османов в Закавказье возобновились с новой силой. В октябре 1723 г. многочисленная турецкая армия выступила из Тифлиса к Гяндже, чтобы соединиться с Дауд-беком, но была разбита. Не желая втягиваться в войну с Османской империей, царское правительство искало мирное решение конфликта, но прочно сохраняло занятые позиции, не уступая угрозам султанского двора. 12 июня 1724 г. в Константинополе был подписан русско-турецкий договор, по которому Астрабад, Мазандеран, Гилян, Баку, Сальян и Дербент отходили к России, а остальная часть Ширвана, Армения и Грузия оставалась за Турцией. Граница же должна была проходить между Баку и Шемахой. Россия пошла на мир с целью недопущения выхода турок на Каспийское море и закрепления своих новых границ на Кавказе. Украинский историк ХIХ в. Н. Костомаров писал: «Экспедиция Петра в Персию имела важное значение в русской истории. Она была начальным шагом к тому движению России на юго-восток, которое, то останавливаясь, то снова возобновляясь, привело Россию впоследствии к приобретению закавказских грузинских земель и всего кавказского хребта». Следствием Петровского похода стали договоры 1723 г. с Ираном и 1724 г. с Турцией, по которым восточная территория от берега моря в глубь гор на 22 часа «средней верховой езды», а также владение Тарковское со всеми его вассальными землями и северные кумыкские княжества оказались в числе земель, отошедших под юрисдикцию России.

Абдусаламов М.-П., кандидат исторических наук